«Мы в плен никого не берем». Лукашенко говорит на языке войны

Александр Лукашенко и его генералы уже которую неделю, как карамельку во рту, обсасывают, смакуют слово «война». Чувствуется: это их стихия. Если идет война, значит на той стороне — враги, а с врагами не цацкаются. Так проще, понятнее, это развязывает руки.

Выступая 30 октября перед сотрудниками МВД, Лукашенко много раз повторил слово «война», говорил о предательстве, пытался связать участников протестов с фашизмом. Апофеозом же стала фраза, что с сегодняшнего дня «мы в плен никого не берем».

 

Людей с другими политическими взглядами демонизируют

Идеология войны вбивается в мозги силовиков. Министр обороны Виктор Хренин заявляет о гибридной войне. Здешним начальникам не только с народом, но и со странами-соседями не повезло: все, гады, точат зубы.

Да что там соседи — вся планета, почитай, враждебна. Из речей Лукашенко вытекает, что друзей у нас с гулькин нос (на практике — только Россия, да и то когда дает деньги), а недругов да завистников — наоборот, как собак нерезаных.

Да уж, тяжело жить с такой картиной мира, в которой все вокруг спят и видят, как бы это посягнуть на синеокую республику. Непонятно зачем.

То же видение — в категориях врагов, заговоров, войны — распространяется и на внутриполитическую ситуацию. Несколько дней назад теперь уже бывший министр внутренних дел Юрий Караев вещал: «Сейчас ситуация поменялась — идет война. А мы все еще раскачиваемся? До каждого районного милиционера доношу: твоя жизнь, будущее твоих детей и счастье твой жены зависит от того, насколько быстро ты выхватишь оружие…»

Начальники в погонах твердят о радикализации протестов, неких страшных боевых рогатках на вооружении оппонентов, зловещем намерении одного из противников режима распылить ядохимикаты с какой-нибудь высотки на боевые порядки ОМОНа и внутренних войск…

Лукашенко 30 октября вновь заявил, что протестующие по многим направлениям «переступили красные линии». Пытался снова дискредитировать символику протестов, напомнив, что «под бчб-флагами в последнюю войну они (сторонники национальной идеи. — А.К.) стали на сторону кровавого фашизма».

Замечу, что эта страшилка абсолютно не работает на широкую публику. Это как раз-таки в адрес людей в черном (или оливковом), которые метелят дубинками, волокут по асфальту протестующих, несется дружное «фашисты!»

Но вот исполнители жестоких приказов в массе своей, похоже, эффективно зомбируются. И, пожалуй, это в первую очередь для них высокое начальство демонизирует соотечественников с иными политическими взглядами. В пропагандистском дискурсе (а пропаганда в госСМИ абсолютно отвязалась и пробивает дно за дном) это уже не люди, а какие-то исчадия ада.

А по нечисти и пальнуть как бы не грех. И угрозы применять боевое оружие звучат уже рефреном. А 29 октября Лукашенко высказал идею привлекать в народные дружины бывших военнослужащих и вооружать их.

 

«Мы не будем церемониться ни со студентами, ни с рабочими…»

Понятно, пугают оружием прежде всего чтобы отбить охоту выходить на улицу с лозунгами против вождя. Но вся эта военная риторика не безобидна. Она заводит, распаляет самих говорящих и внимающих им подчиненных, психологически дает им карт-бланш. Это нагнетание психоза.

Если на сцене висит ружье, то в последнем акте оно непременно выстрелит. «А когда стрельба пойдет, пуля дырочку найдет». В противостоянии, развернувшемся после «выборов» 9 августа, уже есть убитые. Теперь же, как считают многие обозреватели, в воздухе запахло гражданской войной.

И если страна к ней действительно сползает, то ответственность за это лежит на властях. С их стороны нет и намека на компромисс.

«Нельзя больше расслабляться, как это было до этого мятежа», — сказал Лукашенко эмвэдэшникам 30 октября. Также прозвучало: «Мы не будем церемониться ни со студентами, ни с рабочими каких-то предприятий».

Заметьте: в устах правителя появилось новое словечко: мятеж. Кроме всего прочего, идет и война терминов. Противники Лукашенко говорят о белорусской революции.

Мятеж отличается от революции тем, что его цель — поменять властную верхушку, но не политическую систему. Так что здесь вождь режима подтасовывает понятия. Те, кто требует его ухода и новых, честных выборов, хотят изменить именно систему белорусского самодержавия.

 

Отстраивается полицейское государство

Комментируя вчерашнее назначение трех генералов (Юрия Караева, Валерия Вакульчика, Александра Барсукова) своими помощниками — инспекторами по областям, Лукашенко сегодня заявил: «Мы подбираем и на другие области военных людей. Нам не только надо стабилизировать обстановку в стране. Мы ее стабилизируем. Это не проблема. Просто надо это делать красиво и терпеливо. Мне очень важно, чтобы помощники президента, они же инспектора, обеспечили порядок и дисциплину в Беларуси».

Он также подчеркнул: «Для того чтобы этим людям придать большие полномочия, мы сегодня работаем над совершенствованием нормативно-правовой базы».

Таким образом, вождь режима укрепляет даже прежде цивильные звенья своей системы людьми в погонах и дает им чрезвычайные права. По сути, идет отстраивание классического полицейского (или, если хотите, военно-полицейского) государства.

Однако вот какая закавыка: содержать военно-полицейский режим очень накладно. А ресурс анахроничной белорусской экономической модели исчерпан. Идей, как развивать экономику, у Лукашенко и его окружения нет. В принципе, здесь не нужно изобретать велосипед, есть парадигма реформ, но от слова «реформы» вождя коробит.

На днях премьер Роман Головченко заявил: «Мы слышим очень много советов от независимых экономистов, как строить экономику Беларуси. Мы рады всем советам, только главное, чтобы они были конкретные и приземленные, а общие рецепты из учебников для первого-второго курсов экономических вузов, извините, не надо».

Ну, знаете, в нашем случае и учебники отметать не стоило бы. В них прописаны те самые элементарные экономические законы, которые белорусским властям как бы по барабану. В итоге приземленные крепкие хозяйственники дохозяйствовались до того, что средняя зарплата в долларах сейчас ниже, чем в 2010 году. Приземлили дальше некуда.

Конечно, прежде всего страдают низшие слои, но при таких тенденциях через какое-то время станет туго с деньгами и для содержания вертикали, репрессивного аппарата. К тому же рабочие, которые сейчас боятся бастовать, могут дозреть до этого, когда придет время сосать лапу.

 

«Навести порядок» — это закатать в асфальт

Но пока вождю, кажется, вовсе не до экономики. Он одержим мыслями, как укротить волнения, и раздает генералам новые погоны и должности.

При этом заявления Лукашенко, что жесткость нужна, чтобы навести в стране порядок, звучат неубедительно. В XXI веке свобода гораздо продуктивнее, чем несвобода.

И кстати, когда в конце лета уличные акции некоторое время не разгонялись (наверху решили, что перестарались с превращением людей в отбивные 9–11 августа), в Минске и других городах царил идеальный порядок. Не то что органы власти не штурмовали — ни одна витрина не была разбита. Коммунальщикам после многотысячных маршей нечего было делать: эти страшные отморозки даже мешки для мусора с собой приносили.

И по сегодняшний день, несмотря на беспредел силовиков, белорусский протест, за исключением отдельных инцидентов, остается мирным. Язык же войны нужен верхушке режима и силовому блоку, чтобы оправдать свои неправедные деяния.

Очнитесь от угара, вояки, протрите глаза, посмотрите, против кого воюете: против своего же народа.

Навести порядок в понимании высокого начальства — это закатать в асфальт стремление массы белорусов к свободе. Но это уже вряд ли получится. Хлопотное дельце.